Продолжаем публиковать материал об Айвазовском. Очередной перевод статьи анонимного автора из французской газеты "Политические и литературные дебаты" от 15 апреля 1890 года. (На фотографии - картина "Волна" 1889г.)
Марины Ивана Айвазовского*
в галерее Дюран-Рюэля**
Иван Айвазовский – звезда русской школы живописи; его соотечественники гордятся им, а господин де Вогюэ*** уделил ему достойное внимание в своей статье о выставке в Москве. То, что мне известно о популярности этого художника в России, сравнимо разве что с модой на Теодора Гюдена****, «второго Клода Лоррена»*****, «Рейсдала моря»****** между 1827 и 1840 годами. В те времена Айвазовский только еще начинал свой путь в живописи (в 1887 году в Санкт-Петербурге отпраздновали 52 года со дня начала его творческой карьеры); и все 28 полотен художника, выставленных сегодня здесь, были написаны уже после его славного 70-ти летнего юбилея.
* « Les marines d’Ivan Aïvasovsky à la galerie Durand-Ruel » Journal des débats politiques et littéraires Paris 15 avril 1890 **Дюран-Рюэль (1831 – 1880), французский коллекционер ***Эжен Мельхиор Вогюэ (1848 – 1910), французский дипломат, писатель-путешественник, литературный критик ****Теодор Гюден (1802 – 1880), французский маринист *****Клод Лоррен (1600 – 1682), художник-пейзажист ******Якоб ван Рейсдал (1628 – 1682), голландский художник-пейзажист
При этом мы можем убедиться в том, что за эти годы мэтр не потерял ни свой юношеский задор, ни бодрость духа, ни свою работоспособность. Господин де Вогюэ рассказывал, как во время последней русско-турецкой войны при каждом получении телеграммы, где сообщалось о гибели вражеского корабля, Иван Айвазовский «на основе своего воображения всего за несколько часов умудрялся отобразить данный эпизод военных действий. Его усталая кисть с трудом поспевала за мыслью художника; в результате получалось что-то наподобие панорамного изображения.» Кстати, на многих полотнах Айвазовского, выставленных в галерее Дюран-Рюэля, мы можем найти примеры такого рода исторического воображения и монументальной иллюстрации, а если когда-нибудь господин Айвазовский захочет прогуляться по галереям Версаля, то Гюден и Горас Верне*, безо всякого сомнения, присоединятся к нему, вернувшись из другого мира, чтобы воздать почести этому великому маринисту. Надо отметить, что, кроме всего прочего, необузданное воображение русского мэтра очень любит погружаться в отдаленные или трагические воспоминания. «Последняя минута в океане» показывает нам агонию тонущих людей посреди огромных вздыбленных, покрытых облаками
*Орас Верне (1789 – 1863), французский художник-баталист
пены, или разверзнувшихся в зияющие пропасти волн. Даже если оценивать художника с точки зрения фактуры, это огромное полотно уже свидетельствует о мощи и незаурядном таланте Айвазовского; здесь налицо удивительная прозрачность морской волны, обилие пены, захватывающее ощущение моря, как живого и одновременно с этим ужасного существа. На картине «Сошествие Ноя с Арарата» изображено шествие Ноя, сопровождаемого всеми обитателями ковчега, по еще не до конца высохшей после потопа вымершей равнине… Затем следуют «Поход аргонавтов к берегам Колхиды», «Гибель Помпеи», «Приготовления к празднику Посейдона»,« Античный храм на берегу бухты Фалерны», «Солнечные закаты» у берегов Испании, Биарицца, а также у берега Черного моря, которое Айвазовский до такой степени сделал своим, что кажется уже давно настало время переименовать это море в Айвазовское. Идем дальше и любуемся его «Штилями», а также «Морскими видами», иногда сонными и ласковыми, иногда грозовыми и разбушевавшимися; то в нежном свете и утренней серебристой дымке, то в час, когда луна распространяет повсюду «свой большой меланхоличный секрет, о котором она особо любит рассказывать древним дубам и античным морским побережьям.» «А теперь, – как писал Теодор Руссо*, – скажите мне, кто сможет лучше, чем
*Теодор Руссо (1812 – 1867), французский художник
душа художника «сочинить» море?..» Даже не будучи последователем школы великого французского пейзажиста, господин Айвазовский, думается, полностью согласился бы с этими словами; а мы будем бесконечно признательны прославленному мэтру за то. что он познакомил нас с творчеством одного из величайших имен русской маринистической школы.
А.М.
Перевод Беднарчика Геннадия
